Не все в курсе, что существует опция не прощать своих обидчиков. И кажется, что это вопреки моральным ценностям и совсем немыслимо, однако такая возможность парадоксальным образом меняет качество отношений и высвобождает энергию в позитивное русло. Нас с детства учат тому, что “на обиженных воду возят” и что “хорошие детки не злятся”, а когда мы становимся взрослее, мы также начинаем замечать то, что обиды за собой не стоит носить, что нужно “прощать и отпускать”, но во всех этих советах забывают добавить: невозможно сделать это одним шагом. Точнее возможно, но очень трудно. А если совсем точно, то есть выбор - не прощать можно.
Я предлагаю кейс, в котором разворачивается процесс психотерапии на тему прощения. Клиент выдуманный, рассказ составлен на основе психотерапевтических заметок и совокупности опыта и знаний.
Итак, девушка, 30 лет, запрос про то, как реализовать себя в профессии.
- Расскажи, пожалуйста, что такое с тобой происходит? Может быть, есть какая-то фраза, которую ты себе повторяешь? Или вспоминаешь знакомый образ?
- Я вспоминаю мамины слова. Точнее это даже не слова, это сначала взгляд такой, ну замученный, помню как она закатывает глаза, потом тяжко вздыхает и говорит раздраженно “Ну попробуй, это все равно не твое”..
- Ты с каким чувством сейчас это говоришь?
- У меня раздражение появляется.
- На что раздражаешься? Как оно звучит?
- Ну так, что “Это не тебе решать, что мое, а что нет!”
В этот момент клиентка начинает заметно волноваться, ее речь становится менее сдержанной, но при этом на глазах появляются слезы. Мне важно удержать ее в этом состоянии, потому что похоже, она встретилась со старой обидой на мать. Моя стратегия предполагает возможность выразить то чувство, что не давало покоя долгое время, ведь когда-то, будучи ребенком, эта женщина не могла защитить себя от обесценивания матери, чем бы оно ни было прикрыто - заботой или желанием контролировать процесс взросления дочери. Сейчас же, когда взрослая женщина сталкивается с проблемой неуверенности в себе, когда образ матери, который является уже ее внутренним голосом, останавливает ее импульс к саморазвитию, заставляя оставаться на одном месте, сейчас эту обиду полезно выразить, чтобы примириться с прошлым и поверить в себя в настоящем. Но вопреки моей стратегии, клиентка начинает успокаиваться вместо того, чтобы дать волю нахлынувшим эмоциям.
- Но я не хочу ее винить. Я не единственная, кому в детстве не разрешали заниматься тем, чем хочется. На самом деле это только моя вина.
- Здорово, что ты не считаешь себя центром вселенной с уникальной проблемой. Это правда так, ты не одинока в этом. Я вообще раньше мечтала стать актрисой.
- (смеется) Ну вот, так что все проблемы во мне.
- Можем расходиться? Шучу. Я замечаю, что ты сама сейчас себя как будто ругаешь.
- Да не ругаю, скорее просто признаю факт.
- А когда ты понимаешь, что твоя проблема целиком твоя вина, тебе становится легче?
- И да и нет.
- Давай вернемся немного назад. Ты начала рассказывать свою историю, поделилась тем как мама в тебя не верила и я заметила, что ты заволновалась. Похоже, это сильное переживание для тебя. Что случилось, что ты решила успокоиться?
- Да, это сильное переживание, но мне не хочется на нем зацикливаться.
- То есть ты сейчас себя “собираешь”, как будто “ну поплакали и хватит”
- (смеется) ну похоже
- Ты про что сейчас смеешься?
- Это правда похоже на то, как я вытаскиваю себя из сложных переживаний. Не люблю впадать в депрессии.
- Да, я тоже не люблю упиваться печалью, но бывает так, что грущу. Смотрю на тебя и не вижу в тебе склонности к депрессии.
- Спасибо, это приятно.
- Замечаю, что ты больше улыбаешься, ты свободно сидишь в кресле. Я тебя сейчас поддерживаю?
- Да.
- А что такого я сейчас говорю важного для тебя?
- (появляются слезы) Не знаю, ты как будто замечаешь меня, говоришь, что я не депрессивная. Не знаю.. наверное, меня растрогало то, что ты мне доверяешь. Мама наоборот говорила мне, что я страдалица, что с моим характером у меня точно ничего не получится.
- Мне очень жаль. Меня бы это точно не поддержало.
- Меня тоже.
В тот момент когда появляются слезы это означает то, что накопилось достаточное количество доверия для того, чтобы выразить печаль. Эта женщина не рассказывает о каких-то особенно травматичных событиях, она плачет про то, что ежедневно и по чуть-чуть ей приходилось сталкиваться с тем, что она не та, кем бы хотелось видеть ее маме. Такая форма общения подтачивает самооценку изнутри, но опасность ее именно в том, что в ней нет особо острых углов. А значит как будто и нет поводов для обращения за помощью. Иллюзия того, что все в порядке и “мы дружная семья”.
Эту особенность я замечаю повсюду. Однажды мне нужно было обратиться за помощью к неврологу с проблемой бессонницы, и я выбрала хорошо знакомую мне клинику. Но поскольку я пришла сама, на своих двоих, то записаться мне предложили только через месяц, на что я, конечно, не согласилась потому что хотелось бы вернуть сон поскорее. Однако что я точно поняла, так это то, что если бы меня привезли на скорой, то помощь я бы могла получить и сразу. Вот только доводить как-то не сильно хочется. Но впрочем, я отвлеклась.
… - А самое обидное, что мы довольно часто видимся и общаемся, мы даже живем рядом. Она вообще имеет большое влияние на мою жизнь. Например, ей кажется, что я достаточно серая и неинтересная для того, чтобы заниматься тем, чем я сейчас занимаюсь.
Звучит довольно неприятно. Но в чем-то клиентка и правда права - она действительно выросла. И несмотря на то, что в жизни она получала больше токсичную, чем полезную поддержку, то эта форма встроилась в ее внутренний мир. Что же все-таки стоит за такой формой обратной связи? Желание сохранить безопасность или способ контролировать ситуацию? Я предлагаю эксперимент, в котором мы постепенно погружаемся в ту модель, которая знакома клиентке с детства.
- Мне кажется я поняла зачем она мне все это так говорила. Она всегда очень боялась совершить ошибку и считала, что лучше перестраховаться, чем потом расхлебывать. Но меня бесит такое отношение к жизни, мне оно не подходит.
- А как считаешь ты?
- Мне кажется, что нужно пробовать и ошибаться, даже если тебе страшно. Но я вспомнила другой момент, точнее много их. Она всегда все то же самое рассказывает при других людях. И это похоже на какое-то публичное унижение. Я сейчас рассказываю, а меня аж передергивает.. Как она могла вообще так поступать? Зачем? И что мне сейчас со всем этим делать? Похоже что я понимаю откуда у меня этот страх публичности.
- Я злюсь сейчас, потому что для меня это прям про неуважение!
- Да, то есть когда собирались родственники она всегда рассказывала какая я глупая и что я напридумывала за последнее время. И все смеялись, всем весело. “А наша страдалица на днях тут представляете, решила что она поэт! Хахаха.. Давай, почитай то, что ты написала..” (коверкает интонацию) Ой, жуть, и мне так стыдно, но я все равно читаю всем свои стихи, а на меня смотрят как на идиотку. Но перед родственниками ладно, она же и при чужих людях так может! При чем с таким смаком рассказывает про все мои ошибки, такая красноречивая становится!
Ее речь становится все более заряженной эмоционально, она злится. Похоже, что в этом ежедневном подтачивании самооценки все же были острые углы и связаны они как раз с переживанием публичного стыда.
Наше время подошло к концу, мы попрощались на неделю, а я задумалась о том, что отличаться от других бывает тяжело. Мы чаще ищем сходства, чем различия и предъявляться другим своими особенностями означает видеть разную реакцию: кто-то восхитится, а кто-то может и осудить. Но тяжелее видеть осуждение в глазах своих близких, ведь именно они транслируют нам желаемый образ себя. Именно в их глазах, а в глазах матери особенно мы замечаем какими нас принимают, а какими нет. Их реакция встраивается в подсознание и заставляет соответствовать или бороться с их ожиданиями и в будущем либо помогает, либо разрушает. И эта тема всплывает тогда, когда хочется самореализации, ведь опыт буквально “кричит” о том, что предъявляться миру стыдно, что будешь чувствовать себя глупо. И чтобы не переживать это чувство лучше вообще ничего не начинать.
Через неделю мы снова встретились.
- Я не могу понять ее, что я ей сделала, что она так сильно не принимает меня? И даже стыдится как будто.
- Зачем тебе ее понимать?
- Чтобы простить и двигаться дальше.
- Я предлагаю тебе ее не прощать.
- Но она же моя мама! Разве не в этом смысл всей терапии? Не в том, чтобы отпустить прошлые обиды и двигаться дальше? Она моя мать, я ее люблю, она тоже меня любит..
- А я тебе не предлагаю ее не любить.
- Но ведь любовь предполагает и прощение.
- Для меня любовь предполагает разные чувства. Как тебе слышать эти слова?
- Странно.. Я в замешательстве.
- Тебя они пугают или злят? Можешь побольше рассказать о том, что сейчас с тобой происходит?
- Нет, мне приятно иметь такую возможность, наверное скорее даже радует. Но все равно странно. Я должна любить свою маму.
- Тяжело наверное любить потому что должен.
Любовь - это действительно процесс, и в этом процессе есть разные чувства. Есть нежность, привязанность, тепло, но также есть место и другим чувствам - непониманию, обиде. Отношения с матерью отличаются тем, что они на всю жизнь. Мы не выбираем своих близких и долгое время находимся в этих отношениях не в равных позициях. В разных культурах по-разному, где-то уважение к старшим является основополагающей ценностью, а где-то в 18 лет ребенка отправляют в свободное плаванье, где он уже самостоятельно выстраивает свою собственную систему. Но уважение - это взрослое чувство, оно предполагает выбор: я уважаю и люблю другого человека, но есть что-то, что я никак не могу взять в свою личную жизнь.
У родителей к своим детям много ожиданий: что они вырастут красивыми, успешными, умными, здоровыми, счастливыми. Родители живут гораздо дольше, чем дети и имеют достаточно опыта, и потому ошибки своих детей хотят предотвратить. У них есть свои способы выражать свое мнение, свои взгляды на жизнь, им многое видно со стороны, и тяжело воспринимать “грабли” своих детей. Но у детей к родителям тоже достаточно много ожиданий. Что их будут любить и принимать любыми, что будут поддерживать, что будут защищать. И в этом свете родители как будто предстают всемогущими, а между тем это обычные люди и они могут совершать ошибки.
- Мне так обидно, что она меня не поддерживала. И самое обидное, что я сама себя как будто тоже не могу поддержать. Я чувствую себя так, как будто меня предали, не дали почву под ногами, мне не на что опираться.
- Попробуй оформить свое послание маме из этих чувств.
- Я не могу, мне трудно начинать, не хочется говорить про предательство.
- Но это то, что ты на самом деле чувствуешь. Когда ты была ребенком, для тебя это действительно было так. Я предлагаю тебе начать с того, что ты ее любишь.
- Хорошо, я попробую. “Мама, ты для меня много значишь, ты моя семья. Я люблю тебя. Но я не хочу принимать то, что ты меня не поддерживала. Я на тебя рассчитывала, а ты меня предала”.
Моей клиентке стало полегче когда у нее появилась возможность не прощать мать за то, что та ее сильно стыдила в детстве, что так сильно подвела ее доверие. Ее любовь к матери - это ценность, которая звучит так: “Я должна любить свою маму потому что она моя семья”. Но эта ценность может тяжелым слитком преградить жизненный поток, не давая развиваться в своем направлении, заставляя все время оборачиваться назад и переживать токсичный опыт маминой заботы. Становясь взрослым, она меняет свою ценность на более экологичную: “Я люблю свою семью, но имею право выбирать ту заботу, которая мне подходит”.
“Прости и отпусти” - это иллюзия, точнее конечный вариант большого процесса развития отношений и личности в них. Невозможно одним шагом перейти эту реку и иногда нужны годы для того, чтобы принять ошибки своих близких. А иногда бывает достаточно простого “извини”, если оно сказано искренне и если влечет за собой качественные изменения в форме общения.
Этот отрывок посвящен тому как выстраиваются отношения с самим собой, как в процессе развития личности приходится сталкиваться с призраками прошлого и отделять их от ресурсов настоящего. Это лишь часть большого жизненного процесса, большая или малая судить не вправе.
Автор: Дарья Грошева
