Вряд ли возможно описать все те многоразличные требования, императивы и обязательства, которым в полной мере должен следовать всякий истинный целитель. Слишком разнообразен мир человеческий, слишком глубок и пространен микрокосмос, чтобы его можно было описать хоть тремя, хоть сотней различных указаний и определений. Целительство требует для своего сотворения человека целиком, без остатка, всего и окончательно. Все лучшее, что в нем выявлено и сокрыто, все потенциальное, чем чревато его бытие, все сокровища и силы, присущие его психическому миру, — все это вовлекается в процесс целительства и работает в согласии с лишь ему самому ведомым ритмом созидания. Можно лишь указать несколько чисто человеческих направлений развития отношения целителя к самому себе, углубление понимания которых позволит обрести целостность и предоставить себя в помощь нуждающемуся настолько полно, насколько это вообще возможно.
Бережность — во всем, везде и всегда врачующий должен быть нежным, спокойным и осторожным, словно ему приходится танцевать на минном поле, словно он играется с судьбой на проволоке, подвешенной над пропастью; чем бережнее и аккуратнее оказывается целитель, тем успешнее развивается его чувствительность, тем точнее становятся его энерговлияния, тем больше красоты и поэзии во всем том, что он созидает в своем подопечном, а значит и во всем мире.
Терпение — большие дела никогда быстро не делаются, хотя бы потому, что они большие; что может быть значительнее переориентации регулирующих процессов организма на новый лад, на новый строй, к новой жизни; чем большее терпение проявляется врачевателем, тем меньше порезов, ран и ушибов он нанесет доверившемуся ему человеку, который и так уже успел навредить самому себе, что и выразилось в мучающей его болезни; терпение является залогом успеха, удовлетворенности и возможности развития сил.
Красота — первейшее требование ко всему творимому, чувствуемому и мыслимому; в известном смысле врачеватель ничего не делает с пациентом, он его по-особенному, магически мыслит, что в итоге и приглашает внутренние процессы к трансформации и обновлению; однако необходимо учиться мыслить красиво, т.е. созидательно, жизнетворчески и конструктивно.
Уверенность — без нее ни одно действие (ни физическое, ни внутреннее) не будет успешным и продуктивным; на поверхности сознания можно позволить себе сомневаться, хотя бы ради того, чтобы интуитивно нащупать единственно правильную линию поведения, предлагаемую бессознательным; но в глубине сердца своего сомневаться в собственной состоятельности, в достижимости успеха и в могуществе целительных сил попросту недопустимо, ибо в каком-то смысле неуверенность может быть понята как предательство себя самого.
Свобода — всегда обязана быть сверхценной для всякого дарителя здоровья; само по себе здоровье есть синоним истинной свободы — свободы полета в неизвестность, свободы сотрудничества со всем нравящимся и приятным, свободы неприятия того, что само по себе непринимаемо; лишь обладая даром сотворения свободы в самом себе, можно хоть сколько-нибудь одарить соками свободы исцеляемого; без свободы этой истинно здоровым он не станет никогда, ибо суть самой жизни — в поисках свободы и в радостном ею обладании, обладании ради свечения, радужности и воспевания молитв.
